Ситуация пугала и, когда Янар пробегал мимо, я остановила его и засыпала вопросами.

— Нет, ни одного пробудить не удалось, как и толком пробиться к разуму. Старший целитель смог увидеть только кусочек кошмара, который снится всем без исключения старателям.

— И что они видят?

— Белую пустошь.

Лонард скептически хмыкнул.

— То есть зимнее поле или долину?

— Нет, нечто бездыханное и бесконечно белое. Снег и лед — больше ничего.

Хотелось бы отмахнуться от рассказа Янара, но нельзя. Не просто так люди впадают в бред и спячку.

— Я тут кое-что почитал, — целитель замялся, не решаясь продолжать.

— Янар, что? Вдруг это важно?

Я его даже за рукав зеленой мантии схватила и тотчас отпустила, когда заметила, как напрягся Эйден. Собственник он или ревнивец, подумаю потом, когда появится время.

— Сказку я племяннице читал, о ледяниках, — вздохнул Янар тяжело, видимо, ожидая, что будем смеяться.

Но дыхание бурана в спину не настраивало на веселый лад, и никто даже не улыбнулся.

— Так вот, родной мир ледяников, безжизненная Белая Пустошь, там точь-в-точь как помнят наши пациенты. А сказки, должен я вам сказать, не на пустом месте возникают.

— Еще один прорыв ледяников? — эти страшные слова произнес разведчик.

Задумчивый Эйден качнул головой.

— Не обязательно. Возможно, все дело в аномальных зонах и тварях, в них обитающих.

— Тварях, которые умеют забираться в голову? — развила я идею.

— Именно. — Кромешник смотрел на меня пристально с мгновение, а затем поинтересовался: — Скольким стражам ты можешь поставить ментальную защиту до начала смены?

Взглянув на часы, я на всякий случай чуть уменьшила цифру:

— Тридцать точно охвачу.

— Хорошо. Лонард, пригласи в первую очередь тех, кто будет стоять на воротах, затем на тех участках стен, на которые традиционно нечисть нападает чаще.

— Есть, мой лорд!

Разведчик ответил шутливо, но поразительно быстро собрал нужных стражей в одном месте, где мне никто не мешал.

Спустя час и сорок два ментальных щита началась непроглядная метель. Белая туча закрыла все небо. Снег валил крупный — не отдельными снежинками, а словно клочками пуха с живота ньйора.

Сильный ветер, дуя со стороны гор, поднимал снег с земли, сдирал с крыш домов старый ледяной покров — колючие кристаллики порой до крови царапали лицо. Снег сверху, снег снизу… резко стемнело. В городе и на крепостной стене зажглись все фонари. Желтые пятна света накрыла белая мгла.

Буран века пришел, как и было предсказано.

Глава 17. Буран века

Хрис приказал усилить позиции — и на свои участки поднялись все маги-защитники.

Стражи, которым ещё не пришло время заступать на дежурство, грелись в караулке.

Как ни сопротивлялась судьбе, а довелось мне принимать юго-восточную стену.

Кусочки из легендарного камня — это хорошо, но в буран века здесь тоже нужны маги-защитники, и новый лорд-хранитель рассудил, что малоопытным, то есть мне и Ларсу Ларсону, здесь самое место. Обидно? Не то слово. Пока кто-то будет биться с нечистью и следить за работой защитных артефактов, мы с рыжим помрем в тишине со скуки. Радовало, что хоть боевика сюда не поставили, а то вообще было бы стыдно. Нет, ночью сюда нам кого-то пригонят, но пока светло, мы с Ларсом справимся вдвоем.

— Изольда, будь осторожна, — попросил Фрост.

Он пришел со мной в юго-восточную часть стены, чтобы лично осмотреть место «ссылки». Заботливый муж, не устаю повторять.

— Я постараюсь.

— Не лезь никуда, для этого есть более опытные мужчины.

— А я, получается, хуже? — Ну, вот сглазила супруга — не заботливый он, а самый настоящий тиран.

Эйден обхватил мое лицо теплыми ладонями и требовательно заглянул в глаза.

Зелено-карий цвет его собственных сменила тьма. Она манила, завораживала, настойчиво предлагая раскрыться, довериться…

— Из, послушай меня внимательно, — вкрадчиво произнес кромешник. — Ты не хуже мужчин-магов, просто обещала подчиняться. Помнишь клятву?

Ничего себе!.. Третий день моего повиновения закончился вчера, зарок не действовал, а значит, я вольна поступать, как хочу — магический откат от нарушенной клятвы уже не накроет. Так почему он вспомнил клятву? Словно пытался внушить…

Хотела подразнить Эйдена, что в любовном дурмане не разучилась считать и вообще, я никогда не снимаю ментальные щиты, поэтому мне не внушить чужие убеждения, но не успела. За поцелуем не успела… Короткий, жадный он сказал о многом: кромешник переживал, что оставит без своей защиты. А еще дурманящий, кружащий голову поцелуй обещал в будущем жаркое продолжение. Если это безумие, то оно мне по вкусу.

Нехотя оторвавшись от моих губ, муж застегнул пуговицу на моей куртке.

— Не геройствуй, Из, это моя обязанность. Если с тобой что-то случится, я сорвусь и разнесу всю Вьюгу.

Ого. А вот это уже чистая манипуляция. Как с маленькой разговаривает!

На мое фырканье Эйден ультимативно заявил:

— Хоть этот участок самый безопасный, но Хрис не оставил здесь ни одного боевого мага, поэтому мне будет спокойней, если за тобой присмотрят. Свин!

Свин?.. Как за мной присмотрит ньйор? И кто его сюда пропустит?

Цоканье когтей позади. Я обернулась — и обомлела.

Оно было огромным и мощным. С коротким серым мехом, бугристыми мускулами и когтями длинней моих пальцев. По спине существа шел двойной ряд наростов-шипов, большие желтые глаза отливали расплавленным золотом.

Сев на припорошенный снегом камень, оно склонило набок голову и приоткрыло пасть. Два ряда острейших зубов вверху и внизу… Я отметила машинально, а ещё вдруг осознала, что оно мне улыбается. Клыкасто улыбается!..

Мой ступор не проходил, и нечисть вдруг посерела сильнее — и исчезла. Стена пошла рябью — и существо проявилось, переместившись ближе. Будто издеваясь, оно снова приоткрыло пасть в знакомой улыбке.

— Это… это Свин?

— Да, в своем настоящем облике. Он шмырь.

Фрост невозмутим, а меня же потряхивало.

Боги мои, а я ездила на нем… на запрещенной в Латории полуразумной нечисти. В университете мы несколько часов посвятили теории ее уничтожения.

Теперь я вижу: все, что говорили нам на парах, даже близко не похоже на правду.

Свин не опасный, наоборот, он добродушный и игривый, как кот, и всегда готов помочь своему хозяину. Так за что уничтожали его сородичей? Неужели, действительно, как утверждали слухи, из зависти, чтобы не усиливать и так могущественных магов, которых шмыри выбирали себе в хозяев?

И почему я не призадумалась над тем, что слишком вышколенный ньйор не может принадлежать давелийцу, который предпочитает магмобиль? Когда бы он дрессировал Свина? Между полетами и делами ордена? Да и водятся ньйоры преимущественно в латорийских горах.

— Свин взрослый, раз умеет мимикрировать под камень?

— Более того, он недавно освоил высшую степень маскировки.

Без подсказки хозяина шмырь вдруг потемнел сильнее, кожа стала грубой, шершавой, как камень, из которого построена крепостная стена. Сейчас я бы ни за что не поняла, что детально проработанная статуя — это на самом деле затаившаяся нечисть.

— Если Изольде не будет угрожать опасность, я не разрешаю выдавать себя. Сиди тихо, Свин.

Ньйор… точнее шмырь, кивнул и снова окаменел.

Мой любимый кромешник собрался уходить и напоследок поцеловал коротким, словно ворованным у судьбы поцелуем. Будто мы больше не увидимся… Горло сжало, тревога свернулась холодным клубком в животе. А что, если правда? И он погибнет в бою?

Нет, даже думать о таком не хочу!

— А что вы здесь делаете?

Ларсон появился в крытой части боевого хода так не вовремя!

— Будь умницей, Из, — попросил Эйден, прежде чем попрощаться.

Когда остались вдвоем, рыжий напарник дал волю любопытству:

— Почему Фрост был тут, а не на своем участке?

Провожая взглядом широкую спину любимого, я произнесла первое, что пришло в голову: