После сытного обеда взгляд у супруга остался голодным.

— Хочешь десерт? — Машинально я облизала губы.

— Могла бы не спрашивать.

Взгляд Эйдена собственнический, прямой… похоже, мы о разных десертах говорим.

Смутившись, я выскочила из-за стола. Погружение в любовный угар все ещё пугало, мне необходима минутка, чтобы прийти в себя.

— Я птиц покормлю, давно собиралась. Вернусь — откроем коробку «Ольрионской ночи».

Кромешник только улыбнулся и принялся убирать со стола.

Взяв жестяную банку с поточенной жучками крупой, сбежала из кухни. Я так торопилась, что не захватила с вешалки куртку. Выскочив на мороз, ахнула от резкого перепада температур.

Быстро накинув тепловой кокон, испытала облегчение. Не люблю холод, но он здорово прочищает мозги. Пурга за ночь намела высокие ослепительно-белые сугробы, не тронув открытую террасу — значит, ветер дул с гор. Насыпав в кормушку дробленого зерна, засмотрелась на заснеженные елки и сосны. Солнечные лучи золотили деревья и красно-коричневые шубки белок, прыгающих с ветки на ветку. В последнее время я недолюбливала шустрых зверьков, не к добру они появились.

Вспомнив, как у меня украли сумку, я поспешно направилась в дом. Мало ли что у аномальных белочек на уме.

Под ногой что-то хрустнуло.

Отскочив назад, я уставилась на переплетение черных веточек и сухой травы.

Кукла. Грубовато выполненная поделка, без изысков, но явно кукла.

Откуда она здесь?.. Я точно не плела, кромешник и целитель вряд ли убивали время в такой способ. Хм, целитель… может, куколку бросил кто-то из его клиентов?

Ага, чей-то скучающий муж сделал, пока Клим проводил осмотр.

Не поднимая, присмотрелась к способу плетения. Оно ничего не сказало, а вот черная нитка, скрепившая руки с туловищем особым узлом, дала надежду. Смутную, призрачную, бредовую, но надежду!

Схватив свою странную находку, я вбежала в дом.

— Эйден!.. — Увидев мрачное выражение лица кромешника, я застыла и вмиг забыла об узелках, завязанных по-особому. — Что произошло?

Он продемонстрировал огрызок бумажки.

— «Вестник» от Клима. Он не знает, когда вернется, в Снежном много работы по его профилю, поэтому свое зелье я нескоро получу.

— Надобности в нем нет. Ты отлично справляешься — вчера даже Йохана не поколотил, хоть он и напрашивался.

— В горячке боя могу и не справиться с агрессией. — Фрост качнул головой. — Больше всего я боюсь, как мой брат, убить невинных.

— Ты сильнее, чем он, справишься. — Бросив куколку на стул, я подошла к мужу и прижалась щекой к плечу. — А еще у тебя есть жена.

— Убойный аргумент, — согласился кромешник серьезно и, крепко обняв, добавил: — Это не все новости из Снежного. Под утро летуны прорвали щиты.

— Ого! — Я отстранилась. — Жертвы?..

«Воздушная сеть» поднималась ночью, защищая крепость от крылатых. Если не сгорали сразу, летуны получали ожоги, с которыми их легко добить. И нечисть, неким образом запомнив, что атака сверху — смерть, стремилась прорваться через стены. Но если нападение удачно, выходит, их было нереально много, или же что-то напутали тамошние защитники.

— Жертв нет, а вот раненых много. До празднующих твари не добрались — стражи остановили. Еще Клим пишет, что к воротам Белграда подошли горбачи. Вот там жертвы.

Я вспомнила беспечных, веселых вьюжан, среди которых бегало немало детей — и мне стало страшно.

— Жуть какая… да ещё на Перелом.

Эйден внезапно напрягся.

— Ты ждешь гостей? Сработали мои сигналки со стороны тракта.

— Нет, ко мне если кто и может прийти, так это Хельга. Но она не явится без предупреждения.

Торопливо одевшись, мы выбежали наружу. Пороша плотной белой дымкой накрыла лес.

И несущегося к нам серого ньйора я не сразу заметила.

— За нами стражника послали? — Я забеспокоилась. — Что-то случилось?

— Их двое, — отметил зоркий кромешник.

— Клим. Клим!.. — заметив нас, закричал мужчина издали.

Узнав голос Йохана, я испугалась. Неужели второй человек — Марта?.. Они убегают от чего-то? Что-то случилось в крепости? Или у них? Если у них, то почему ехали сюда? Ведь при гарнизоне есть целители!

Марта в положении… о боги!

— Эйден, что делать? Клима ведь нет?

— Марте нужен Клим. Срочно! — Лицо младшего Свера казалось меловым.

С его женой дела обстояли и того хуже — она была без сознания.

— Клим в Снежном, — торопливо ответила я. — Что случилось?

Лицо моего бывшего жениха искривилось от боли и гнева. А еще на щеках застыли кристаллики льда. Замерзшие дорожки слез? Йохан и слезы?..

— Марту отравила Рагна… змееголовом в конфетах, — он глотал слова. — Ни Янар, ни другие… не знают, как спасти ребенка. Нужен Клим!

Расфокусировав обычное зрение и перейдя на магическое, я увидела на Марте серебряные нити ослабленного «покрова последней надежды». Только он и сдерживает яд змееголова.

Будто очнувшись, Йохан застонал:

— Он же в Снежном… Значит, нам туда!

Развернуть ньйора не позволил Эйден, схвативший за обледеневшую шерсть на морде зверя.

— Стой! — велел он властно. — Ты не успеешь.

— Пошел ты!.. Я спасу их!

— Спасешь, если примешь мою помощь.

— Да я от шмыря готов ее принять!

Кромешник кивнул:

— Идите с Изой за дом, я поставлю твоего ньйора в загон.

Я ничего не понимала, но подчинилась. Поразительно, но и Йохан не стал ерепениться. Видать, потрясение от случившегося повлияло, вправив мозги. Йохан передал Эйдену свою бесчувственную жену и, вылетев из седла, тут же забрал.

Пока мы неслись в указанное место, он потерянно твердил лишь одно:

— Как можно отравить ребенка? Он ведь живой… Я чувствовал, как он шевелится под моей ладонью… Как?

От вопросов веяло запредельной жутью.

— Что с Рагной?

— К шмырям Рагну! — выругался блондин и, нахмурившись, тихо добавил: — Я сообщил, что это после ее конфет Марте стало плохо. Поймали ее или нет, не знаю.

Жалости к бывшей кладовщице у меня больше не было — слишком омерзителен и низок поступок.

Свернув за угол дома, я увидела мужа, который заходил с другой стороны здания.

Быстро. Нереально быстро он двигался даже для кромешника. Я почти поймала смутную мысль, почти!..

Подойдя к молодым елкам, возле которых высился огромный снежный нанос, Эйден взмахнул рукой. С шипением сугроб оторвался от земли. Из него во все стороны хлынул серебристый свет — снег, наледь осыпались, являя нашим взорам магмобиль.

Так вот откуда коробка «Ольрионской очи» без таможенной печати и оформленное по всем правилам завещание… Эйден летал в Давелию!

— Мы в Снежный? Пожалуйста, быстрее! — Появлению магмобиля Йохан не удивился — его заботило лишь спасение семьи, или же он туго соображал от горя.

— Клим занят, мы полетим дальше.

— С ума сошел?! — взорвался возмущением блондин. — Мы не успеем. Даже на твоей машине!

— Тихо! — резко приказал Эйден. — Держи себя в руках, Свер.

В голосе кромешника чувствовалась сила, которой хотелось покориться. Сейчас перед нами стоял не Глыба Льда, страж приграничного града, а тот, кто имел право отдавать приказы. Тот, кому хотелось подчиняться.

Серебристый магмобиль, формой напоминающий каплю воды только с треугольными крыльями, опустился на землю. Эйден помог устроиться внутри чете Сверов, затем открыл дверь впереди и заботливо усадил меня.

Внутри просторного магмобиля почему-то пахло древесной стружкой. Упругое, обтянутое черной кожей кресло оказалось удобным, ремни, которые кромешник застегнул крест-накрест, мне не мешали. Эйден быстро обошел серебряную машину и занял место водителя.

Ладонь уверенно опустилась на панель управления — засветился пятипалый отпечаток, ожили циферблаты с неизвестными мне значениями, золотая искра пробежала по лобовому стеклу — машину затянуло защитное поле стального цвета.

Смотреть наружу оно не мешало, нас же точно скрывало.

Не разгоняясь, магмобиль взлетел. Выше дома, корабельных сосен, под растрепанные ветром жемчужные облака…