На кухне скворчало, истекало соком, кипело. Вкусные ароматы заполнили комнату и кружили голову. И я не выдержала — сняла пробу, да так увлеклась, что полноценно позавтракала.

Мясо вышло хорошо прожаренным и в то же время безупречно нежным, как я люблю.

Калачи получились пышными, душистыми, с золотистой корочкой, посыпанной зернышками и орешками. Обычно я еще добавляла в тесто вяленые ягоды, но в шкафах целителя их не отыскала.

Так, надо добавить в список еще специи и всевозможные вкусные добавки, а то нашла только жгучий перец, который тоже не мешало бы выкинуть, но, увы, нельзя.

Не думаю, что Фросту понравится мой произвол — такое даже настоящим женам не позволено.

Перечитав список, добавила свежую рыбу и конфеты «Ольрионская ночь», о которых едва не забыла, хотя заказывала торговцу в прошлую ярмарку. На Севере давелийский шоколад пользовался особым спросом и не успевал появиться на прилавках, как его сметали. После столицы, где его можно купить в любой лавке сладостей, это казалось мне дикостью.

И хотя именно в «Ольрионскую ночь» отчим напихал зелья, чтобы выдать меня замуж за Кастаноса, я не перестала их любить.

Фрост появился на кухне, когда выбивала на отрез льняного полотна хлеб из формы.

— Доброе утро! — Я улыбнулась ему приветливо и поставила вариться кофе. — Раз ты пришел, проследи, пожалуйста, за нашим напитком и позавтракай. Я уже поела, только кофе выпью и поедем на ярмарку.

Кромешник кивком ответил на приветствие и так же молча пообещал выполнить просьбу. При этом смотрел он как-то странно.

И лишь когда поднималась по лестнице на второй этаж, до меня дошло. Я же фактически полуголая. Вещей у меня здесь почти нет, довелось готовить в черной безрукавке, позаимствованной у Фроста, и босиком. Наверное, повариха в подобном наряде поразила бы любого.

Почистив заклинанием форму, я надела ее скрепя сердце. Нужно будет улучить свободную минуту и сходить за вещами домой.

Вернувшись на кухню, оторопела: кроме яичницы и мяса, кромешник ел кашу. Кашу для ньйора!..

— Эйден, ты что делаешь? — Выдернув из-под его ложки миску, объяснила: — Это еда для Свина!

— Он не будет. — Фрост невозмутимо забрал кашу назад.

— Она из старой крупы и залежавшегося мяса. Вы не проверяли кладовую — многое испортилось, нужно пополнить запасы.

— Я читал список.

Бросив взгляд на забытый на столе листочек, увидела рядом с ним пачку лэтов. Как и обещал, добытчик в нашей паре — он.

— А почему Свин не будет кашу? Я плохо готовлю? — Замечание задело.

— Нет, ты вкусно готовишь. Свин охотится в лесу сам, я не кормлю его.

Вспомнив советы дядьки Жила, я покачала головой:

— Зря, вареное мясо и зерно полезны для ньйоров.

Фрост, как мне показалось, посмотрел на меня снисходительно.

— Он не будет. Можешь убедиться в этом сама.

— А давай поспорим на желание? — Предвкушая развлечение, я с трудом удержалась от того, чтобы потереть руки. — Если выиграю я, ты перестанешь пить успокаивающее зелье.

— И в приступе ярости разнесу половину Вьюги, — спокойно возразил кромешник.

При этом он не возмущался, что я разгадала его секрет. Все равно? Не делал из этого тайну? Или доверял мне?

— А ты не думал, что зелье притупляет твое восприятие? И поэтому ты не можешь отчетливо почувствовать свою избранницу?

— Выбирает Тьма, на нее зелье никак не влияет. Загадывай другое желание, Изольда.

Хочу поцелуй, как в снежной пещере… Ой. Такое точно не попрошу. Как я не покраснела, одни боги ведают.

Прогнав чудную и дико смущающую мысль прочь, я невольно скользнула взглядом по крупной фигуре Фроста и остановилась на его артефакте, призывно сияющем сквозь одежду. Все, я знаю, что загадать!

— Хорошо, тогда ты рассказываешь мне о своем медальоне.

— Идет, но после клятвы нераспространения — это не моя тайна.

Я глупая, раз его слова согрели душу? Он действительно мне верил. И лишь за чужие секреты вынужден просить магический зарок.

— Договорились. Что с меня?

В свой проигрыш я не верила — какое существо откажется от теплой, вкусно пахнущей еды? Вон, даже Фросту она понравилась.

— Ты поклянешься слушаться меня неделю.

В памяти сразу всплыло, как я вылезла из снежной пещеры, хотя кромешник попросил не высовываться. Опасная клятва, но я-то выиграю!

— Неделя — это много.

— Хорошо, три дня.

— Я согласна.

Мы ударили по рукам. Через несколько минут Фрост поставил тазик с парующей кашей у подножия лестницы, ведущей в дом, а я звала ньйора.

— Свин, иди есть!

Он прибежал, радостно размахивая хвостом. Посмотрел на нас, кашу и вновь на нас.

— Ешь, хороший мой, ешь, — я заворковала, только сейчас допустив мысль, что могу проиграть.

Ньйор понюхал, фыркнул… и отступил на несколько шагов.

— Я был прав.

Покосившись недобро на Фроста, принялась уговаривать Свина:

— Милый мой, поешь. Там мяса много. А косточки какие. Ням-ням… А вернемся с ярмарки, я тебе сливок налью.

Откровенный подкуп не помог. Вредная зверюга, улегшись на пушистое пузо, прикрыла лапой нос. Намекает, что пахнет каша не очень?. И я сдалась.

Повернувшись к Фросту, признала:

— Ладно, я проиграла. — Положив ладонь на сердце, вздохнула. — Клянусь именем богини Матери, что три дня буду слушаться приказов Эйдена Фроста.

В воздухе зеленым засветился вычурный знак, подтверждающий, что клятва зафиксирована.

— Твоего слова было бы достаточно, — заметил Фрост, глядя мне через плечо.

Я обернулась и выругалась:

— Вот же ж шмырь!

Свин поступил истинно по-свински: уминал кашу, когда я уже поклялась!

— Ну, как же так, а?..

— Похоже, он сделал нас обоих, — заметил Фрост.

То, что он раскроет тайну медальона с кристаллом, меня немного утешило.

Пока мы собирали корзины с крышками и сумки, в которые будем складывать покупки, ньйор успел позавтракать.

Каша ему понравилась — вез к стенам города по очищенному стихийниками тракту он быстро, издавая похожий на мурлыканье звук. Погода радовала ясным небом и серебрящимися сугробами вдоль дороги. Кромешник как бы между прочим сообщил, что выбил у Свера лишние выходные и отныне мы работаем в одну смену, и меня это насторожило.

— Постой, ты хочешь сказать, что практику у мастера Врана мне засчитали, раз дали посменную работу?

Я не верила в привалившее счастье. Не может все быть настолько хорошо!

— Свер согласился, что как местной, тебе не нужны уроки Врана, — объяснил Фрост.

— За тобой закрепили юго-восточную стену.

— Какую-какую?.. — Дай боги, чтобы я ослышалась!

— Юго-восточную, — повторил Фрост невозмутимо.

Пришлось напомнить себе, что он хотел, как лучше. Это лорд-хранитель не упустил случая подгадить мне, не кромешник.

И все же я сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы успокоиться. Ладно, все поправимо. Просто пойду к Сверу на прием и попрошу отдать участок Летича, на место которого меня и принимали.

— Что не так с юго-восточной стеной? — Фрост правильно расценил мое молчание.

— Это стена для ленивых — самая безопасная. На ней защитник дежурит только ночью, днем там делать нечего.

— Почему?

— В стене спрятаны кусочки Покрова Латории, того самого камня, который находится в столичном храме богини Матери. Поэтому там обычных артефактов защиты почти нет — незачем, если нечисть боится даже приблизиться.

Рассказывать о легендарном камне, которым богиня тысячу лет назад закрыла перевал в горах, тем самым остановив нашествие нечисти, я не стала — Фрост, хоть и давелиец, наверняка слышал. Черная с искрой скала пригодилась и в мирное время. Отколов гигантский кусок, его отвезли в столицу. И тогдашний монарх высоко оценил чудесные свойства отпугивать нечисть, защищать говоривших правду и карать лжецов. По легенде, когда вернулись на перевал, чтобы отбить ещё кусок, больше ничего не обнаружили. Каменная махина испарилась чудесным образом, как и появилась.